|
***
Как буд то в странном сне
Поют седые дали
И ты приснишся мне
Все в том же сладком сне
Сниму с уставших ног твоих сандали
И поцелую
Каждый пальчик дорог мне
Твоих усталых ног
Твоих прекрасных икр касанье
И выше
В глубине, скользить руками
По мягкой коже, нет по бархату, атласу
Губами
Грудь, две чаши испытанья…
Юбка прочь…
Губами приникнуть к тонкой чешуе
Припухлых губ твоих
Готовых как змея ужалить
А получить порханье мотылька
В своих руках держать то чем я вся полна
Тебя
Твои переживанья
Твои мечты, страданья…и любовь…
О грезы, грезы
Вы мне наказанье…
.....................
D.S.
***
И снова зима, снова снег и болеет душа.
Моё одиночество кружит в загадочном вальсе
Снежинок и льда, ветров, холодов и дождя,
Моё одиночество, ты мой любовник, расслабься.
Загадочный вальс, где нет музыки, только удары.
И счет раз, два, три. Раз два три. Раз, два, три.
Какие мгновения, ты посмотри, как литавры
Нам ритм отбивают о нашей ушедшей любви.
А хочется арфы, с её переливами стонов,
В объятьях любимых, ласкающих, гладящих рук.
Оркестры умолкнут, под гул уведут дирижеров,
И зал опустеет - овации кончились, друг.
(Вий)
СОНЕТ
Я боюсь потерять это светлое чудо,
что в глазах твоих влажных застыло в молчанье,
я боюсь этой ночи, в которой не буду
прикасаться лицом к твоей розе дыханья.
Я боюсь, что ветвей моих мертвая груда
устилать этот берег таинственный станет;
я носить не хочу за собою повсюду
те плоды, где укроются черви страданья.
Если клад мой заветный взяла ты с собою,
если ты моя боль, что пощады не просит,
если даже совсем ничего я не стою, -
пусть последний мой колос утрата не скосит
и пусть будет поток твой усыпан листвою,
что роняет моя уходящая осень.
(Лорка)
НЕВЕРНАЯ ЖЕНА
И в полночь на край долины
увел я жену чужую,
а думал - она невинна...
То было ночью Сант-Яго,
и, словно сговору рады,
в округе огни погасли
и замерцали цикады.
Я сонных грудей коснулся,
последний проулок минув,
и жарко они раскрылись
кистями ночных жасминов.
А юбки, шурша крахмалом,
в ушах у меня дрожали,
как шелковые завесы,
раскромсанные ножами.
Врастая в безлунный сумрак,
ворчали деревья глухо,
и дальним собачьим лаем
за нами гналась округа...
За голубой ежевикой
у тростникового плеса
я в белый песок впечатал
ее смоляные косы.
Я сдернул шелковый галстук.
Она наряд разбросала.
Я снял ремень с кобурою,
она - четыре корсажа.
Ее жасминная кожа
светилась жемчугом теплым,
нежнее лунного света,
когда скользит он по стеклам.
А бедра ее метались,
как пойманные форели,
то лунным холодом стыли,
то белым огнем горели.
И лучшей в мире дорогой
до первой утренней птицы
меня этой ночью мчала
атласная кобылица...
Тому, кто слывет мужчиной,
нескромничать не пристало,
и я повторять не стану
слова, что она шептала.
В песчинках и поцелуях
она ушла на рассвете.
Кинжалы трефовых лилий
вдогонку рубили ветер.
Я вел себя так, как должно,
цыган до смертного часа.
Я дал ей ларец на память
и больше не стал встречаться,
запомнив обман той ночи
у края речной долины,-
она ведь была замужней,
а мне клялась, что невинна.
(Лорка)
ЕСТЬ ДУШИ, ГДЕ СКРЫТЫ...
Есть души, где скрыты
увядшие зори,
и синие звезды,
и времени листья;
есть души, где прячутся
древние тени,
гул прошлых страданий
и сновидений.
Есть души другие:
в них призраки страсти
живут. И червивы
плоды. И в ненастье
там слышится эхо
сожженного крика,
который пролился,
как темные струи,
не помня о стонах
и поцелуях.
Души моей зрелость
давно уже знает,
что смутная тайна
мой дух разрушает.
И юности камни,
изъедены снами,
на дно размышления
падают сами.
"Далек ты от бога", -
твердит каждый камень.
(Ф. Г. Лорка)
Это стихотворение мне прислал г-н Влад, к сожалению автора не указал.
***
Мне так тебя недостает,
Что кажется я упаду до срока.
Как дерево, лишенное щедрот,
Земли, его живительного сока.
Что из души ушло тепло,
В ней пустота и мысль любая канет.
Как будто время выгрызло дупло,
Беда подует, и меня не станет.
(Автор не известен)
***
Она была полураздета,
И со двора нескромный вяз
В окно стучался без ответа
Вблизи от нас, вблизи от нас.
На стул высокий сев небрежно,
Она сплетала пальцы рук,
И легкий трепет ножки нежной
Я видел вдруг, я видел вдруг.
И видел, как шальной и зыбкий
Луч кружит, кружит мотыльком
В ее глазах, в ее улыбке,
На грудь садится к ней тайком.
Тут на ее лодыжке тонкой
Я поцелуй запечатлел,
В ответ мне рассмеялась звонко,
И смех был резок и несмел.
Пугливо ноги под рубашку
Укрылись: "Как это назвать?"
И словно за свою промашку
Хотела смехом наказать.
Припас другую я уловку:
Губами чуть коснулся глаз;
Назад откинула головку:
"Так, сударь, лучше... Но сейчас
Тебе сказать мне что-то надо..."
Я в грудь ее поцеловал,
И тихий смех мне был наградой,
Добра мне этот смех желал...
Она была полураздета,
И со двора нескромный вяз
В окно стучался без ответа
Вблизи от нас, вблизи от нас.
(А.Рембо)
Присылайте свои или чужие стихи в гостевую книгу или на адрес Dascha@tks.ru
|
